Война до победного конца?
"Вместе с великими благами, какие принесло нам византийское влияние, мы вынесли из него и один большой недостаток.
Источником этого недостатка было одно — излишество самого влияния. Целые века греческие, а за ними и русские пастыри и книги приучали нас веровать, во все веровать и всему веровать.
Это было очень хорошо, потому что в том возрасте, какой мы переживали в те века, вера — единственная сила, которая могла создать сносное нравственное общежитие.
Но не хорошо было то, что при этом нам запрещали размышлять, — и это было нехорошо больше всего потому, что мы тогда и без того не имели охоты к этому занятию.
Нам указывали на соблазны мысли прежде, чем она стала соблазнять нас, предостерегали от злоупотребления ею, когда мы еще не знали, как следует употреблять ее.
Нам твердили: веруй, но не умствуй. Мы стали бояться мысли, как греха, пытливого разума, как соблазнителя, раньше чем умели мыслить, чем пробудилась у нас пытливость.
Потому, когда мы встретились с чужой мыслью, мы ее принимали на веру.
Вышло, что научные истины мы превращали в догматы, научные авторитеты становились для нас фетишами, храм наук сделался для нас капищем научных суеверий и предрассудков.
Мы вольнодумничали по-старообрядчески, вольтерьянствовали по-аввакумовски.
Как старообрядцы из-за церковного обряда разорвали с церковью, так мы из-за непонятного научного тезиса готовы были разрывать с наукой. Менялось содержание мысли, но метод мышления оставался прежний.
Под византийским влиянием мы были холопы чужой веры, под западно-европейским стали холопами чужой мысли.
Мысль без морали — недомыслие; мораль без мысли — фанатизм."
© В.О. Ключевский. «Неопубликованные произведения. Верование и мышление», 1898г.
"Любой Разум в процессе эволюции проходит путь от состояния максимального разъединения (дикость, взаимная озлобленность, убогость эмоций, недоверие) к состоянию максимально возможного при сохранении индивидуальностей объединения (дружелюбие, высокая культура отношений, альтруизм, пренебрежение достижимым).
Этот процесс хорошо изучен и управляется законами биологическими, биосоциальными и социальными.
Мы обнаруживаем для дальнейшего развития разума лишь две реальные, принципиально различающиеся возможности:
1. остановка, самоуспокоение, замыкание на себя, потеря интереса к физическому миру;
2. вступление на путь эволюции второго порядка, на путь эволюции планируемой и управляемой, на путь к Монокосму.
Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причем меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую, и это свершится волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой.
Синтез Разумов неизбежен. Понятие «дом» расширяется до масштабов Вселенной."
© Братья Стругацкие. «Волны гасят ветер»
Есть три области религиозных верований:
1. предполагаемый уровень участия Бога;
2. предлагаемые эмоции Бога; и
3. опытный уровень общения с Богом.
Все это находится в сети нейронов, которые обрабатывают сознание человека и абстрактные семантики и символы.
Эти процессы характерны для сознания самых разных людей, самых разных религиозных взглядов.
Что это значит?
Это означает, что религиозные убеждения обрабатываться всеми нами известными науке сетями мозга. Теми же самыми сетями, которые обрабатывают социальные взаимодействия. То есть, религия интегрирована в те части мозга, которые обрабатывают социальные взаимодействия. Нет никакой отдельной части мозга, ответственной за религиозные убеждения. Просто религиозное сознание паразитирует на социальном сознании. Это сильное свидетельство в пользу того, что религия и вера производятся из нестандартного развития социальных штампов.
Есть такая замечательная страна Уругвай. Судьба мне подарила возможность побывать там несколько раз. Одна из особенностей этой страны в том, что она целиком состоит из иммигрантов. Там не осталось ни одного местного жителя, причем уже давно.
Последнего показывали публике в клетке как экспонат на Всемирной выставке 1900 года, которая проводилась в Париже. Местные племена были настолько воинственны и не подлежали ассимиляции, что испанцы были вынуждены их всех истребить.
К чему я это вспомнил? К возврату ОРДЛО? Или нет? В общем, уже и неважно.
Важно, что человеческая цивилизация давно уже завела практику: весь «человеческий материал», который не подлежит ассимиляции — просто уничтожается. Или закрывается в бантустанах, если имеется такая возможность.
Просто об этом необходимо помнить. Причем, всем: как воинственным аборигенам, так и новоявленным колонизаторам. Нежелание одних идти на компромиссы заканчивается их гибелью, а также совершенными преступлениями и геноцидом со стороны других.
На дворе 21-й век и нужно все же договариваться, если мы претендуем называться цивилизованными людьми. Но можно и воевать до последнего солдата.
Что выбираем?
Источником этого недостатка было одно — излишество самого влияния. Целые века греческие, а за ними и русские пастыри и книги приучали нас веровать, во все веровать и всему веровать.
Это было очень хорошо, потому что в том возрасте, какой мы переживали в те века, вера — единственная сила, которая могла создать сносное нравственное общежитие.
Но не хорошо было то, что при этом нам запрещали размышлять, — и это было нехорошо больше всего потому, что мы тогда и без того не имели охоты к этому занятию.
Нам указывали на соблазны мысли прежде, чем она стала соблазнять нас, предостерегали от злоупотребления ею, когда мы еще не знали, как следует употреблять ее.
Нам твердили: веруй, но не умствуй. Мы стали бояться мысли, как греха, пытливого разума, как соблазнителя, раньше чем умели мыслить, чем пробудилась у нас пытливость.
Потому, когда мы встретились с чужой мыслью, мы ее принимали на веру.
Вышло, что научные истины мы превращали в догматы, научные авторитеты становились для нас фетишами, храм наук сделался для нас капищем научных суеверий и предрассудков.
Мы вольнодумничали по-старообрядчески, вольтерьянствовали по-аввакумовски.
Как старообрядцы из-за церковного обряда разорвали с церковью, так мы из-за непонятного научного тезиса готовы были разрывать с наукой. Менялось содержание мысли, но метод мышления оставался прежний.
Под византийским влиянием мы были холопы чужой веры, под западно-европейским стали холопами чужой мысли.
Мысль без морали — недомыслие; мораль без мысли — фанатизм."
© В.О. Ключевский. «Неопубликованные произведения. Верование и мышление», 1898г.
"Любой Разум в процессе эволюции проходит путь от состояния максимального разъединения (дикость, взаимная озлобленность, убогость эмоций, недоверие) к состоянию максимально возможного при сохранении индивидуальностей объединения (дружелюбие, высокая культура отношений, альтруизм, пренебрежение достижимым).
Этот процесс хорошо изучен и управляется законами биологическими, биосоциальными и социальными.
Мы обнаруживаем для дальнейшего развития разума лишь две реальные, принципиально различающиеся возможности:
1. остановка, самоуспокоение, замыкание на себя, потеря интереса к физическому миру;
2. вступление на путь эволюции второго порядка, на путь эволюции планируемой и управляемой, на путь к Монокосму.
Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причем меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую, и это свершится волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой.
Синтез Разумов неизбежен. Понятие «дом» расширяется до масштабов Вселенной."
© Братья Стругацкие. «Волны гасят ветер»
Есть три области религиозных верований:
1. предполагаемый уровень участия Бога;
2. предлагаемые эмоции Бога; и
3. опытный уровень общения с Богом.
Все это находится в сети нейронов, которые обрабатывают сознание человека и абстрактные семантики и символы.
Эти процессы характерны для сознания самых разных людей, самых разных религиозных взглядов.
Что это значит?
Это означает, что религиозные убеждения обрабатываться всеми нами известными науке сетями мозга. Теми же самыми сетями, которые обрабатывают социальные взаимодействия. То есть, религия интегрирована в те части мозга, которые обрабатывают социальные взаимодействия. Нет никакой отдельной части мозга, ответственной за религиозные убеждения. Просто религиозное сознание паразитирует на социальном сознании. Это сильное свидетельство в пользу того, что религия и вера производятся из нестандартного развития социальных штампов.
Есть такая замечательная страна Уругвай. Судьба мне подарила возможность побывать там несколько раз. Одна из особенностей этой страны в том, что она целиком состоит из иммигрантов. Там не осталось ни одного местного жителя, причем уже давно.
Последнего показывали публике в клетке как экспонат на Всемирной выставке 1900 года, которая проводилась в Париже. Местные племена были настолько воинственны и не подлежали ассимиляции, что испанцы были вынуждены их всех истребить.
К чему я это вспомнил? К возврату ОРДЛО? Или нет? В общем, уже и неважно.
Важно, что человеческая цивилизация давно уже завела практику: весь «человеческий материал», который не подлежит ассимиляции — просто уничтожается. Или закрывается в бантустанах, если имеется такая возможность.
Просто об этом необходимо помнить. Причем, всем: как воинственным аборигенам, так и новоявленным колонизаторам. Нежелание одних идти на компромиссы заканчивается их гибелью, а также совершенными преступлениями и геноцидом со стороны других.
На дворе 21-й век и нужно все же договариваться, если мы претендуем называться цивилизованными людьми. Но можно и воевать до последнего солдата.
Что выбираем?
Нет комментариев