Высшая мера

Мы существа коллективные, иногда откровенно стадные, нашему сознанию и чувствам необходимо внимание нам подобных. Мы не можем жить без людей. Так сложилось исторически. Это наша суть и природа. В любом человеческом обществе, изоляция применяется как способ наказания.

Тюрьма, место для изоляции — изолятор, самое лучшее место для реализации того самого наказания. В юридическом варианте человеческого языка, тюрьмы, именно так и именуются – следственными изоляторами, штрафными изоляторами, изоляторами временного содержания. И всё это разные режимы изоляции. Досудебной изоляции(!). Ну а потом, суд, помещает преступников в колонию. В такое же социальное пространство к себе подобным.

Но даже находясь в тюрьмах, люди продолжают упорно своё социальное дело – создавать социальные механизмы выживания своего вида. В любой тюрьме образуется сообщество. Образуются свои правила совместного проживания в замкнутом пространстве. Администрации мест содержания, конечно, делают вид, что управляют и контролируют, но это только иллюзия.

Сама по себе тюрьма никого не остановит. Тюремные помещения, это всего лишь стены. Охрана – кучка пьяниц и садистов с мазохистами. Самое главное во всём этом действе, это признание человеком такого порядка жизни. Принятие своей вины и согласие на отбывание наказания в назначенных ему условиях. И если человек не согласен и не принял внутри себя решение следовать правилам – он обязательно сбежит.

Поэтому, в местах лишения свободы, человеку обязательно навязывают правила поведения, правила проживания, писаные и не писаные. И тут, неписанные правила гораздо важнее. Там существует эшелонированная система обработки человека под полное и окончательное принятие ним порядка той жизни. Мифы и ритуалы, традиции, специально разработанные и отшлифованные столетиями тюремных практик подчинения, конвейерным способом штампуют повиновение установленному порядку …

Какую же игру затеяли сегодняшние, творцы иллюзии управления, что применили против нас самое убийственное оружие – социальную изоляцию?
Ритуал принуждения к признанию вины, во истину, вызывает восхищение и желание поаплодировать стоя.
Нам навязали беспроигрышный вариант вины – признайтесь в собственном бессилии что-либо изменить.

Нам старательно внушили, что мы неспособны контролировать распространение вируса (страха) и обязаны за это понести наказание. Самое беспощадное наказание, высшую меру социального наказания – самостоятельную изоляцию. Мы приняли его.

Самостоятельно приняли! И самостоятельно вынесли себе приговор – самоизоляция строго режима. А что тут поделаешь, виновны. Без суда и следствия. Приняли, на веру …

Мы приняли порядок жизни в изоляции. Мы старательно выполняем все, даже самые безумные распоряжения администрации. Мы отягощены своей виной. Мы совершили страшное преступление – мы, гипотетически, можем заболеть. Мы не можем контролировать свою жизнь. Нам место в четырёх стенах изолятора.

Изредка перестукиваясь через стены фейсбуков, мы проверяем, все ли страдают за совершённое преступление, как и мы. И успокаиваемся под крики – «вы что, хотите как в Италии?!!»
Даже если вы и хотите как в Италии, чтобы ВСЁ как в Италии, Португалии, Испании, Греции, ну на худой конец в Польше, то сказать всё равно нечего. Тяжела ноша вины. Да и что там в Италии хорошего – сапог сапогом …

Мы приняли высшую меру социальной изоляции. Мы подкрепили её осознанием своей вины и полностью раскаялись в содеянном преступном деянии. Мы приводим нашу жизнь в порядок отбывания срока наказания. Мы привыкаем к изоляции. И главное тут не увлекаться. Нам ещё администрацию отблагодарить нужно. Без благодарности ей очень тяжело.

Они же имеют право на нашу благодарность …